Детство под бомбёжками. Войну Нина Алексеевна Василевич встретила трёхлетним ребёнком

28 августа 2019
Автор: Юлия Сидарюк

Всего три года было Нине Алексеевне Василевич, когда началась Великая Отечественная война. Но она на всю жизнь запомнила, как беременная мама, в попытке спасти троих детей, бежала с родной Украины в глубь страны, как в пути их дважды бомбили, как голодали во время войны и еще долго после... Ничего не забыла Нина Алексеевна – дочь фронтовика и дитя войны.

Летели красные бумажки...

Первые месяцы войны. Неожиданно и коварно вторгшийся враг стремительно захватывает всё больше и больше территорий Советского Союза. Чтобы не попасть в немецкую оккупацию, семья коммуниста Алексея Ширая вынуждена была бежать в тыл.

Товарняк, в котором они двигались по железной дороге, не раз бомбили с воздуха. Хоть и была тогда совсем маленькой, Нина Алексеевна отчетливо помнит, как одна из авиабомб угодила в соседний вагон.

– Открывается дверь товарного вагона, и кто-то кричит: «Выходите скорее, выходите!» В это время немецкий самолет пошел на разворот, чтобы закончить свое черное дело. Будто вчера это было, встает передо мной картина: мы трое – я, сестренка и братик – бежим с беременной мамой как можно дальше от поезда, – вспоминает Нина Алексеевна. – С неба на нас пикирует бомбардировщик, а в воздухе кружат красные бумажки... Я бросаюсь их собирать, ведь в нашем родном селе я никогда не видела таких ярких картинок. Мама тянет меня за руку: «Бежим, бежим!» Но я уже не замечаю ничего вокруг, ведь бумажка такая яркая...
Позже Нина Алексеевна узнала, что так запавшими в ее детскую память красивыми бумажками были банкноты достоинством три червонца (30 рублей), которые выпускали с 37-го по 47-й годы. Купюры разлетелись вокруг разбитого эшелона после того, как фашистский бомбардировщик взорвал вагон, в котором несколько состоятельных семей везли свои накопления.

Спас «Ястребок»

Второй раз их бомбили уже на переправе через Десну.

– Мы переправляться надумали. Загнали на паром подводу, сидим, ждем, что начнем отчаливать. Откуда ни возьмись – «мессер»! – при воспоминании Нину Алексеевну до сих пор бросает в дрожь. – Две бомбы уже сбросил. «Третья, – сказала мать, – точно в нас угодит, пойдем на дно раков кормить». И она посадила нас в большой мешок, чтобы мы не видели этого ужаса. Мы уже приготовились умирать, как мой братик (он был старше на два года, ужасно любопытный, шустрый и всё время выглядывал из мешка) закричал: «Ястребок наш, ястребок!» Так называли в народе советские истребители. Наш пилот завязал бой с немцем и оттеснил его в сторону. Только благодаря героизму неизвестного летчика мы переплыли через реку живыми и невредимыми, а не стали кормом для раков, как боялась мама.

Малютку не уберегли

По дороге в Казахстан они делали вынужденные остановки. В Куйбышеве младшая из детей, Ниночка, заболела корью, а ее мама в это время родила девочку. Забегая вперед, уже в послевоенные годы,  скажем, что всего в семье было семеро детей. Заботливым родителям всех удалось вырастить, вот только малютку Тамарочку, родившуюся в дороге, не уберегли...

– Всю войну мы жили в Казахстане возле города Чимкента на квартире у одной женщины. Мама после родов была вынуждена работать в колхозе за трудодни, чтобы  прокормить нас, – вспоминает Нина Алексеевна. – Уходя, она оставляла для маленькой грудное молоко. Как потом выяснилось, сын хозяйки Володька его тайком выпивал, и наша сестренка часто оставалась голодной. Так что девочка была очень слабенькая, и когда мы сразу после войны вернулись на Украину, она умерла…
На всю жизнь остался хромым

До войны семья Ширай жила в Черниговской области. Отец Нины Алексей Фомич работал директором фабрично-заводского училища, в котором обучались в основном дети-сироты. Когда началась война, он получил партийное задание – доставить сирот в тыл. Чтобы их эвакуировать, ему пришлось оставить свою семью, которая спасалась бегством в одиночку. Убедившись, что подопечные в безопасности, Алексей Фомич отправился к своей семье, которая с риском для жизни, но в целости и сохранности уже добралась до Казахстана. В июле 42-го отец четверых детей был призван на фронт Саранским райвоенкоматом Южно-Казахстанской области.

Сражаться Алексея Фомича отправили не сразу, сначала он прошел обучение в школе младших офицеров. Но в феврале 43-го лейтенант Ширай уже вел в бой свой минометный взвод. Воевал в составе 248-го стрелкового полка 31-й стрелковой дивизии 46-й армии 3-го Украинского фронта.

Помнит Нина Алексеевна рассказы отца, как однажды зимой попал его минометный взвод в окружение. Он отдал приказ снять валенки и идти тихо, чтобы немцы не услышали, как хрустит под их ногами снег. Так, босыми, в одних портянках, и вышли из окружения.

– А в октябре 43-го в наступательных боях в районе поселка Криничка Днепропетровской области папа получил тяжелое ранение. Во время наступления, как положено командиру, он первым выскочил из окопа, поведя за собой бойцов. В этот момент снайпер его и подбил, – рассказывает Нина Алексеевна. – Но солдат он тогда в атаку поднял. А они его не бросили, оттащили в кукурузное поле, пообещав вернуться.
Полгода провел комвзвода в эвакогоспитале № 2470 города Баку. Ранение оказалось серьезным, пуля задела кость. Ногу врачи спасли, но он на всю жизнь так и остался хромым – нога стала короче на четыре сантиметра. В мае 44-го его комиссовали по ранению, и Алексей Ширай отправился в Казахстан, к нуждающимся в нем жене и четверым детям.

Ровно через год работавший уже заведующим отделом агитации и пропаганды Добрянского районного комитета компартии Черниговской области Алексей Ширай за тяжелое боевое ранение был представлен к ордену Красной Звезды.

Незабываемый борщ

Когда отец Нины вернулся из лазарета, до Победы оставался еще год. Они мечтали вернуться на малую родину, и когда Украину освободили, Алексей Фомич скомандовал: «Едем домой».

– Запомнился прекрасно один момент. Мы всю дорогу ехали с пересадками. Могли сидеть на какой-нибудь станции день, два, три, четыре… Потом подходил товарняк, мы покупали билеты и ехали дальше. Так мы добрались, наконец, до Харькова, – вспоминает Нина Алексеевна. – Мать взяла оцинкованное ведро, чтобы сварить в нем борщ. Но для этого надо развести костер, а вокруг железнодорожных путей ни одной щепочки, палочки, дровишек. Тогда мама нарвала на рельсах травы, политой мазутом, и разожгла костер. Как зачарованные, наблюдали мы за тем, что она делает. Ведро закипело, всё было в копоти. Но это был лучший борщ! Мы сами все наелись и накормили семью, ехавшую рядом…

Другие новости по теме:
Муниципальные правовые акты
Официальная информация
Баннер
Баннер
Баннер