Однокашница
Она шла впереди меня уверенной походкой, с головы до пят одетая в брендовые вещи, лоском отличаясь от других прохожих. Как же давно я мечтала иметь такие джинсы!
«Приезжая, - подумала я. - В наших краях таких нет». Как же они хорошо сидели на ее точеной фигурке! Эх, догнать бы эту женщину, узнать, где брала. Но внутренний голос настойчиво сверлил: «С твоими размерами, дорогуша, только платья-балахоны носить. Да и кошелек у тебя вечно пустой, и, кстати, бежишь ты сейчас за сосисками, а дома на плите доваривается борщ, и тесто, поди, уже сбежало из кастрюли, ребятня голодная ждет».
Катька-Колобок
Так за размышлениями я и не заметила, как поравнялась с этой красоткой, машинально повернула голову в ее сторону и… о боже! Это была моя одноклассница, подруга детства, Катюха Перевозкина. Узнать ее можно было лишь по большим зеленым глазам и красивой родинке на щеке. Как изменилась! А мы ее Колобком кликали. Она была габаритнее всех нас раза в три. Неуклюжая и вечно нерасчёсанная. Школьное платье в холодную погоду она умудрялась заправлять в гамаши, чтоб не дуло, а потом так и ходила вся мятая, причем продолжалось это до класса седьмого. Позже её семья переехала в город, и мы больше не виделись. Несмотря на все недостатки Колобка, мы любили проводить время вместе. Катька умела прощать обиды, охотно делилась игрушками. Помню, как-то, будучи еще в четырехлетнем возрасте, мы с Алёнкой и Павликом приготовили «кашу» из песка и воды из лужи и накормили ею Катьку. Сделали это не со зла, просто, играя у нее дома, мы часто видели, как бабушка заставляла ее кушать, через силу скармливала Катюхе по две, а то и три порции. После чего она становилась вялой, сонной, а мы в это время катались на ее трехколесном велосипеде и качались на качелях, которые были только у нее. Когда Катькина бабушка увидела свою любимую внученьку с полным ртом грязной жижи, она в таком ужасе глянула на нас, что, испугавшись, мы сами стали есть эту «кашу» и твердить в один голос, что мы играем в «столовку».
Деревья кончились…
- Катька! Ты?! - закричала я от радости и изумления. Она меня признала не сразу. Да и от «Светки-велосипедки», как они тогда звали меня из-за моей чрезмерной худобы, мало что осталось. Глядя на мои выдающиеся округлости, усталый вид, подруга детства едва сдержала слезы. «Уже не лазишь по деревьям, - сочувствующе и в то же время весело сказала она. - А я помню, как ты во втором классе прыгала с раскрытым зонтиком с крыши голубятни твоего брата, сейчас тебя ни один парашют не выдержит»… И мы, обнимаясь, расхохотались, сразу же засыпали друг друга вопросами типа: «Ты кого-то из наших видела? А что ты знаешь про…». А через несколько минут Катюха своими наманикюренными пальчиками вместе со мной уже лепила пироги у меня на кухне. Эх, всё та же Катька, добрая и отзывчивая. «Ты знаешь, я недавно нашла в соцсетях Кольку Рябого, помнишь, он сидел за партой впереди тебя, и ты его всё время била линейкой по голове, чтобы не списывал, - вспоминала подруга. - Представляешь, ферма своя у него, мясом, крупой торгует, семь шкур дерет, куркуль куркулем». «Да, он один у нас носил бутерброды на продлёнку, хотя в школе нас кормили», - засмеялась я…
Упасть с коня
Давно перевалило за полночь, дети мои мирно сопели в своих кроватях, а мы с Катькой не переставали удивляться, что делает с человеком судьба. Взять, к примеру, нашу классную. Когда мы выпускались, ей было уже далеко за сорок, почти как нам сейчас. На тот момент она ни разу не была замужем, и жениха у нее никогда не было. За спиной у нее шушукались, старой девой называли. А она к нам из райцентра каждый день за восемь километров пешком ходила. Причем всегда на каблуках, идет, покачивается важно так. Интеллигенция. Литературу преподавала. И принца ждала. «Если падать с коня, то с породистого», - часто повторяла она. Встретила его потом. Никто не знал, откуда он взялся, но Л. А. была на седьмом небе от счастья. Еще бы! Он всё по дому сам делал, и даже хлеб пек, и за ее мамой обездвиженной ухаживал. Только молодым мужик умер, сынишке их и восьми лет не было…
Уеду в Африку
Впрочем, кто из девочек не мечтал встретить своего принца? Всякий раз, возвращаясь из школы, а возвращались мы всегда очень долго, особенно в теплые дни, заходили друг к другу в гости, в каждом дворе играли, а постарше стали, так нас везде к труду приобщали - то грядки прополоть, то воды принести, то в доме прибрать... Так вот, во время этих прогулок мы много болтали. Помню, я всегда говорила, что никогда не буду жить в городе, обзаведусь коровой, а лучше двумя, буду держать кур, свиней и другую домашнюю живность, а также у меня будет много плодородной земли и яблоневый сад. Но если и уеду куда, то только в Африку, потому что там всегда лето. В результате уже третий десяток лет живу на Севере, продукты покупаю в магазине. А наша с Катюхой подруга Оля Жолькина с уверенностью заявляла, что жить будет только в шикарной квартире в городе, где не надо вкалывать. Родители у Оли - люди зажиточные: мама - агроном, папа - тракторист. Но достаток им давался нелегко. Все дни напролет они пропадали в поле, а если и появлялись дома, то гнули спины в собственном огороде, возились со скотиной. Спали два-три часа в сутки. Она очень жалела их, поэтому всю домашнюю работу старалась выполнять сама. С класса пятого Оля занималась домашними заготовками. Мне не раз приходилось наблюдать, как она по-хозяйски управлялась с огромным количеством банок, мыла их, стерилизовала, а затем варила и закатывала всевозможные компоты и варенье. Жениха подруга себе хотела непременно городского, да чтоб красавец был писаный. Когда она своего Милечку встретила, учиться дальше не захотела. Он у нее по заграницам ездил, по заработкам, сначала она с ним тоже по свету моталась, а когда забеременела, дома ждала. Миля деньжат заработал и к ней в село приехал. С тестем приобрели несколько полей в развалившемся колхозе, там же выкупили технику, и хорошую конкуренцию составили своему дальнему родственничку Кольке Рябому.
Учитель?
А вот Алёна Рыбачина никогда не делилась своими секретами, тем более планами на будущее. Но зато она всегда готова была на любые приключения, правда, только после сделанных уроков и выполненных поручений мамы. Алёна училась неплохо, но по большей части, как она признавалась, чтобы мама не расстраивалась. И каково же было наше удивление, когда она поступила в пединститут и, выучившись, стала преподавать не только родной, но и иностранный языки. И учитель из нее получился хороший… - А где сейчас Виталька? Помнишь, Тинько, он всё время нас защищал, - спросила я. – Очень хотелось бы его увидеть… Катя тяжело вздохнула и ответила: «Он единственный, кто сейчас нас люто ненавидит. Виталик на войне, Свет. Он пошел туда в числе первых добровольцев. Им пообещали три тонны угля, несколько кубов леса и зарплату в три тысячи гривен в месяц. Мы находимся по эту сторону баррикад, поэтому теперь для него враги».
Гормональный сбой
По-разному сложилась судьба у моих одноклассников. Один мечтал преподавать физкультуру в школе, а стал прокурором района, другая увлекалась рисованием, а сейчас возглавляет управление по налогам и сборам, третьей прочили головокружительную карьеру, а она вышла замуж за тирана, который увез ее в свой колхоз, оградил от общения даже с родителями. Потом я вдруг спросила: «А ты, ты-то сама как? Модная вся, красивая. Наверное, у тебя всё замечательно». Катька начала как-то издалека, со школы. Сначала рассказала про то, что ее родители сразу развелись, как только семья переехала в город, мама начала сильно пить, и она, Катюха, мечтала поскорее сбежать из дома. В десятом классе встретила Серёгу. Худой, даже сухой, на фоне Катьки, которая весила и тогда уже почти центнер, он был незаметен. Ему же Катька такой безумно нравилась. Они быстро поженились, родили ребенка, и тут Катька резко стала худеть. Как объясняли врачи, во время беременности произошел гормональный сбой в организме. Каждый пышнотелый человек хотел бы себе такой сбой, но не Серёга. Вскоре Катькин муж сбежал к другой, пышнотелой девушке. А Катюха окончила курсы парикмахерского дела и стала подрабатывать на дому. Через несколько лет у неё уже была своя парикмахерская, которая еще через десяток лет превратилась в салон красоты, его посещали самые богатые клиенты, пока… не началась война. «Нет у меня больше ничего, Светик. Я сюда с сыном к тетке приехала. Бежали, в чём были, всё оставили. Этот летний джемпер с джинсами, которые сейчас на мне, - всё, что у меня сегодня есть из вещей, - сказала она. - Ладно тебе, не плачь! Это такие мелочи. Будем живы - наживем ещё»…
Светлана Лёвкина
