И хочется дороги дальней…

Василий Кузьмич Барыльченко на протяжении многих лет является руководителем литературного объединения «Губкинский родник». Знает толк в поэзии не только местных авторов, но и с легкостью цитирует классиков, хорошо пишет сам, причём стихи, прозу и картины. Вот лишь часть поэтического вечера с мастером:

– Василий Кузьмич, в одном из своих стихотворений Вы пишете:

Еще мне хочется побед,

Еще мне хочется открытий,

Больших, значительных событий,

Что оставляют яркий след.

И достает на это сил,

И хочется дороги дальней...

Расскажите, пожалуйста, где Вы черпаете столько творческих и физических сил для своей деятельности, откуда в Вас этот неутомимый интерес к жизни, к людям?

– Я уже больше десяти лет на пенсии, ни от кого не зависим, никому не хозяин. Силы черпаю в путешествиях. Первая книга «От Валаама до Ольхона» родилась после поездки на Байкал. Я проехал пять тысяч километров туда и обратно. В конце каждого прожитого дня делал записи: с кем обедал, о чём говорил, что понравилось, что удивило. В конце путешествия, проанализировав черновики, я понял, что там много интересного, и мне захотелось этим поделиться. Во все свои путешествия я никогда никого не беру с собой в машину. Считаю, что любой человек, который будет сидеть рядом, сделает меня своим пленником. А когда я еду один, могу вспомнить Ницше, Айвазовского, Есенина. У меня всегда много интересных собеседников.

– А как давно Вы пишете стихи?

– Стихи писать я начал сравнительно недавно, лет двадцать назад. Это было дело случая. Редактируя творения губкинских поэтов, я критиковал некоторых за узкость тем. Они возмущались, мол, а ты сам попробуй что-нибудь наваять. Взял да и написал сам один раз, потом снова, снова… А наше объединение посещали и барды, и пишущие, и филологи. Вот они и собрали все мои листочки, которых быстро накопилось штук пятьдесят, и опубликовали. В писательской среде считаю себя дилетантом, а вот рисовал с раннего детства, и мне никогда в голову не приходило, что я не художник. Это было моё.

– Если Вы сами не писали стихов, зачем тогда взялись за организацию литературного объединения?

– Всё началось с того, что ко мне в мастерскую сначала заглянул один бард, потом пришли ещё люди с гитарами, чуть позже стала заходить и пишущая братия. Творческие споры перетекли в творческие вечера. Как правило, в литературном объединении нуждаются люди, которые не могут реализовать себя на своём рабочем месте. Например, журналист может полностью реализовывать своё творчество, а вот парикмахер или сантехник, которые пишут замечательные стихи, нет.

– А кто Вас поддерживает как художника, как писателя?

– Тому, кто творит, поддержка не нужна. Мне чаще всего приходится «отбиваться», чтобы не мешали. В жизни обычного человека очень много соблазнов. Иной раз попадаешь в компанию и слушаешь, какие сапоги удалось отхватить, какой кафель шикарный у них в ванной, и мне хочется убежать от этих «счастливых» людей. Я стараюсь жить не какой-то там меркантильной жизнью, и, наверное, никогда так не жил. Денежные накопления, дорогие машины, успех и слава меня никогда не прельщали. Я просто занимался творчеством, которое напрямую зависит от внутреннего, то есть духовного наполнения, оно должно быть благородным, а это уже зависит от того, чем человек живёт. Если вы живете заботой, чтобы, например, купить внучке мебель, тогда стихи не появятся, разве только о мебели.

– Как обычно рождаются Ваши строки?

– Например, рисую в мастерской однажды и вдруг вижу, что оранжевые краски мне почему-то уже кажутся жёлтыми – устал, значит. Беру чашечку кофе, становлюсь возле окна, пью и наблюдаю за тем, что происходит вокруг. А в нашем здании находится касса аэрофлота, там всегда многолюдно. И вот однажды подмечаю парня лет тридцати с рюкзаком за спиной, который быстро забежал, растворился в толпе, также быстро вышел оттуда и исчез за дверью. У меня тут же родились строки:

Любил ли я когда-то быстро-быстро

Перебирать ногами по земле?

И годы пронеслись, подобно искрам,

Сверкнули и растаяли во мгле...

Но я задумался: откуда эта кручина? Как-то неожиданно и непонятно начинается стихотворение, и тут же переписал его:

Напористый, как ветер в непогоду,

Легко рюкзак поправив за спиной,

Он шёл в толпу, как камень входит в воду,

Всё оставляя где-то за собой…

– Одно из Ваших стихотворений начинается так:

Какой канал ни подключу –

Везде война, пожар, расстрелы…

А где обычному человеку черпать позитивные эмоции?

– Лучшее лекарство – это просто побродить по лесу, желательно в одиночестве. У меня был товарищ, художник, работал со мной в мастерской, который не мог жить без охоты. Он мне говорил: «Взял я ружье в воскресенье, просто побродил по полям, никого не подстрелил, даже выстрела ни одного не сделал, а вернулся, как новый человек». А ведь, действительно, в современном мире мы постоянно находимся в состоянии конфликта. Выйти из него можно только оказавшись в среде, которая разорвет эту цепь напряжения. Если нет возможности часто бывать на природе, эту функцию может выполнить красивый пейзаж на стене как на работе, так и дома.

– Мы знаем, что Вы мастер живописи, неустанно творите на этом поприще. Но сегодня Вы приехали к нам со своей новой книгой, которая пополнила городской библиотечный фонд серии ямальских авторов. Расскажите о ней, пожалуйста…

– До того, как она вышла в свет, на протяжении трёх лет я наблюдал за птицами. У меня за дверью на крылечке висит кормушка. Я туда кладу хлеб, сало, семечки. Поесть прилетают самые разные пернатые. Одним из первых родился такой стих:

Куропатки здесь не редки,

След их виден тут и там.

Под кустами, вдоль беседки

Ищут корма по дворам.

 

Был мороз под сорок восемь.

Всё в тумане, тишина.

Я немного ягод бросил

Куропаткам у окна.

Те сначала испугались,

Улетели, но потом

Возвратились и склевали

Всю бруснику под окном.

 

Ночью долго снились птицы,

Лес, морозная пыльца.

Утром вижу – след лисицы

Возле окон и крыльца.

 

Потом родились и другие стихи на эту тему, почему-то все последующие я написал от имени маленькой девочки. Так и возникла книга:

«28 небылиц про меня, кота, собаку, белку рыжую и птиц». Здесь я хотел бы отметить, что такое поэзия, а что такое просто описание происходящего в стихах. Если убрать последние строки про лисицу, это и будет просто описание. А вот лиса, символизирующая опасность, уже вызывает к произведению больший интерес, заставляет задуматься. Это уже и есть поэзия…

 

***

И день и ночь  несу свой крест –

Не отрекаюсь

Ни от чего, что в сердце есть,

Ни в чём не каюсь.

 

И не кричу своим богам:

«Упрёк забыли,

Когда был брошен я к ногам

В грязи и пыли?»

 

Я должен был идти на дно

И раствориться,

А мне хотелось, как в кино,

Подняться птицей.

 

К богам не званый на пиры

В большие залы,

Я постигал свои миры

В плену вокзалов.

 

И как подлодка под водой,

Искал просвета,

Зажав пробоину рукой

У сердца где-то.

 

***

Не маните дали, не маните.

Отшумело, отзвенело мое лето.

На висках серебряные нити

Мне все чаще говорят об этом.

Только что-то есть в душе такое,

Что сильнее этой грустной мысли,

Что влечет и манит за собою

В голубые радужные выси.

Отчего я голову теряю,

Погружаясь в этот сладкий омут,

А куда лечу, и сам не знаю,

Только не умею по-другому.

Видно, время только с телом дружит,

Над душою у него нет власти,

Круг друзей становится всё уже,

Но сильней и чувственнее страсти.

 

***

Не убивайтесь! Это всё пройдёт,

Отчаянье и боль небесконечны.

Я знаю, я уверен наперед:

Вы завтра будете счастливы и беспечны.

Потом опять надвинется гроза,

И вас обступят неудачи тени,

Но всё пройдёт, как я уже сказал,

Не становитесь только на колени.

 

***

Когда свершится, что дано

В иные дали мне отчалить,

Хочу, чтоб вы не замечали,

Как станет пусто и темно

Мое окно.

Пусть льется музыкальный бриз,

Пусть свет со всех сторон струится,

И крыльями забьется птица,

Когда садится на карниз,

Сползая вниз…

 

Барыльченко Василий Кузьмич родился в 1938 году в селе Покрокиреевка Старобешевского района Донецкой области. Считает, что творческая жилка у него в генах. Его мать великолепно шила, к отцу же люди со всей округи съезжались, как  к искусному кузнецу. После войны Василий Барыльченко окончил художественную школу в городе Тернополе. Всю свою жизнь до выхода на заслуженный отдых работал художником-оформителем. Является автором десятков книг и художественных альманахов.

 

Фото автора

 

Татьяна КОЗАРЬ